"Qu'est-ce que tu deviens?" называлось мим-шоу на которое я ходила вчерашним вечером в Барбикан, что с языка богов переводится, как "Что с тобой стало?"
И действительно, что?
Еще вчера я сомневалась, что переживу субботнюю ночь, ан нет, сижу сейчас, грею ноги об батарею и даже планирую писать текст на WTF.
Тот текст, о котором я говорила в предыдущих постах, казалось бы выжал из меня все соки - после того, как я его закончила, а время на часах перевалило за два ночи, я легла на кровать и все не могла заснуть от иррационального страха захлебнуться. Мне так, ни много ни мало, показалось, что у меня где-то на затылке дырочка через которую из меня вытекают все мысли. Мне вполне буквально хотелось взять паяльник и заделать эту дыру. Икар, да осветится ее добрая душа, посоветовала мне замотать голову шарфом, что я и сделала. Несколько отстраненно я подумала, что главное не задохнуться с этим треклятом шарфом, ведь текст еще вычитывать, а кто будет это делать, если я откинусь?
Ночью мне снился сидящий у моих дверях Джуд Лоу, с которым мы вели беседу о наших с ним актерских способностях. Он хлопал своими длинными ресницами, я грубила, он шутил, и даже несмотря на то, что сновидение не закончился горячечными поцелуями на моих простынях, сон был не из плохих.
Необычно, но каждое утро я просыпаюсь, яростно рассматривая черный потолок, черные стены, свои черные руки на одеяле, и не могу понять, где нахожусь. Даже не могу понять, в какой стороне окно, где лампа, и где я сама.
Недостаток сна вывел меня на новый уровень крутизны - с недавних пор я начала шарахать тренькающий по утрам телефон об пол. Благо у меня ковролин и ослабевшие к утру руки.
Возвращаясь к теме выходных - в субботу я все старалась привнести больше культуры в мою жизнь и ходила на выставку фотографий Мартина Пара и Тони Рэй-Джонса в Музей Науки, там я подло фотографировала некоторые образчики фотографического совершенства, которые обязательно выложу отдельным постом. Гайз, там действительно есть на что посмотреть. По крайней мере я была совершенно очарована.
Барбикан встретил меня воспоминаниями о "Ричарде Втором" и надписью "Закрыто" над дверьми музыкального магазина, в котором я который раз присматриваю себе плакаты Дилана и Битлз. У меня начинает складываться впечатление, что хозяин закрывает магазин, всякий раз видя меня, удаляющейся от метро.
В рамках London International Mime Festival я где-то с месяц назад купила себе билет на это представление, и должно быть из-за избыточного количества никотина в моей крови вчерашним вечером я совершенно забыла, что собственно я буду смотреть. Уже найдя свое место в зале, я мотала головой и спрашивала у всех подряд: "Это танцы? Нет... это что-то диалоговое? Ах, мимы, а что мимы не могут разговаривать, а, ну да, ну да". В итоге представление оказалось сочетанием техники Пины Бауш и танцев в стиле "Поговори с ней" Альмодовара - девица исполняла фламенко на залитой водой сцене, пока какой-то худосочный юноша играл ей на гитаре, а другой, более бравый и видный пел испанские народные песни.
Это была чистая плоть и это было великолепно.
Потом меня каким-то боком занесло в какой-то американский ресторан, где давали клипы Синди Лопер и луковые колечки.
Решив, что живем один раз, я пристала к официантке:
- Мне, пожалуйста, пяти долларовый милкшейк "Мартин и Льюис". Что, у вас такого не дают? А есть хотя бы что-то пяти... фунтовое?
В итоге она принесла мне молочный коктейль из арахисового масла, но мы-то с вами знаем, что где-то в далеких Штатах, Тарантино в тот момент хлопнул себя по колену и сказал: "Это моя девочка!"
Постепенно темп вечера набирал обороты, и включив Led Zeppelin, которых я отчего-то не перекачала на новый телефон и потому не слушала черт знает сколько, я понеслась в сторону метро. На Baker Street выяснилось, что моя родная серая ветка закрыта и нужно искать автобус. В потьмах, только выйдя из подземки, я наткнулась на высоченного, широкоплечего мужика и глупо взвизгнув от неожиданности, я шарахнулась от него в сторону.
Уже подбежав к фонарю, я обернулась и поняла, что испугалась бронзового памятника Шерлоку Холмсу.
Иногда мне кажется, что мою биографию с небес пишет Джером Клапка Джером.
Было примерно час ночи, когда у меня закончилась очередная пачка Parisienne, и я по ошибке едва не села в автобус идущий на Глазго.
Хотя потом в непонятном никому, даже мне, угаре я мчалась за ним, думая, что шанс поехать в тот_самый_Глазго упустить ни в коем разе нельзя.
А после я жутко сглупила. Я решила, что сев в даббл-дэкер можно взять наушнички и расслабиться, и таким образом, втыкая в пространство, я ехала где-то с четверть часа, пока автобус не остановился у какой-то методистской часовни и не погас свет.
Решив, что лучше до определенного момента не сообщать водителю о своем присутствии, ведь все остальные попутчики уже сошли, я открыла гугл мэпс и... Оказалось, что я на конечной всех конечных остановок, и что все это полный конец. Гугл мэпс также услужливо сообщал, что до апартаментов, в которых я обычно останавливаюсь на ночь, пешком идти часа три.
А часы показывали ровно два часа ночи.
Ни метро, ни автобусов, ни открытых забегаловок в округе.
Пустошь, закрытые на замки таверны и часовня.
Знаете, я не то что бы испугалась - я просто уже довольно сильно замерзла к этому моменту, и перспектива ночевки на улице под каким-нибудь кустом испугала меня именно возможностью отморозить себе почки.
В ушах похоронно звучал Уотерс, который уже придолбал меня к тому часу своими чертовыми страданиями и неразделенной любовью к своему чертовому другу-наркоману. Пидоры чертовы. Чтобы им всем пусто было, мстительно думала я, шаркая ногами по дороге и озираясь в поисках оживленных мест.
В итоге, в каком-то баре три сердобольные тетки, окружив меня своими грузными животами и полными бокалами пива, вызвали мне кэб.
- Дохуя фунтов, - сказал кэбмен.
- Нет, нет, это слишком дорого.
- Дохуя фунтов, или никуда не поедем.
- Хорошо, только включите уже обогреватель.
Где-то под утро я была в апартаментах, и прямо в пальто, я утонула в одеяле и сне.
Я бы еще долго распиналась о том, как сегодня мы с родителями доставали друг друга по телефону через энное количество границ, но отсутствие времени на подобные рассказы к этому не располагает. Скажу лишь, что сегодня я исполнила одно из своих детских желаний - я каталась на велосипеде Barclays. Как мой Кэмпбелл из "Людей". До этого дня я никогда не каталась в городе, только загородом, а сегодня применяя свои знания центра Лондона, я петляла между машинами и автобусами, колесила по Оксфорд Серкас, Лестер Сквер, сворачивала в проулки и гоняла голубей. И, господи, как это было прекрасно. Изумительно. Великолепно. Для такого невозможно и адекватного эпитета придумать.
А сегодня отец сказал мне, что мой перелет Лондон-Самара, тот, что через две недели, будет прерван пятичасовой остановкой в Москве, так что я за секунду решила, что мы с Ноней купим алкоголя, и, распевая "Evil Eye" будем бесчинствовать на морозе.
Сегодня я задумалась, как вообще можно функционировать при минусовой температуре, а потом мысленно дала себе подзатыльник.
- Qu'est-ce que me deviens?
- L'Anglettere.





P. S. Я сама выбрала себе католический колледж, потому что посчитала, что это поможет мне разобраться с моей верой. Считала, что это лучше объяснит мне христианство, даст... траекторию, что ли. В итоге - католический колледж превратил меня в атеиста, которого даже от крестов передергивает. Зато сейчас я хотя бы не сомневаюсь в своем отношение к этому всему.