В первый же вечер Икар смогла убедить меня закончить с пескетерианством, потому на следующий же день я ела мясную пиццу с Лис зимой и пила водку с грейпфрутовым соком. В какой-то момент к нам присоединилась prosto nik, она показал мне свои шрамы на руках, и мы долго обсуждали Ватто, сериал "Рим", пока Икар не заглянула нам ближе к вечеру, после того, как полицейский позорно арестовал ее за курение у перехода метро. На мой взгляд, с нормальными людьми таких черно-комедийных ситуаций попросту не происходит, Икар видимо какая-то особенная, раз не смогла отмазаться или попросту не попадаться на глаза придурковатым сотрудникам полиции. До полуночи мы сидели втроем на кухни Лис, и она гладила меня по волосам, пока Икар фонтанировала идеями о "Доме, в котором", который мне все же следует прочесть. "Дом, в котором" это видимо интеллектуальная версия фильмов по комиксам, да простят меня за подобное сравнение фанаты романа - эта книга помогает социализироваться и находить "своих" среди незнакомцев, ровно, как и фильмы по супергероям. Фраза: "А кто тебе ближе из первого выпуска?" работает примерно также, как и: "А кто круче в роли Спайдер-мэна - Гарфилд или МакГуайэр?"
В последнее утро, когда мы с Икар спали только час, я приготовила ее бездыханному, развалившемуся на душной постели телу кофе с молоком и сахаром, потому что, кажется, именно так все нормальные люди пью кофе. Не знаю другого человека кроме меня, который просто пьет кипяток с тремя ложками кофейной гущи, после такого даже мумия оживет. Короче говоря, Икар сражалась с горячем кофе, а я читала ей вслух стихотворение Есенина, одно из редких, которые я у него признаю.
Сергей Есенин.
Грубым дается радость.
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.
Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак.
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.
Что ж вы ругаетесь, дьяволы ?
Иль я не сын страны ?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.
Мутно гляжу на окна.
В сердце тоска и зной.
Катиться, в солнце измокнув,
Улица передо мной.
А на улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу
Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь,
Только вот с эфтой силою
В душу свою не лезь.
Я уж готов. Я робкий.
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки -
Душу мою затыкать.
- Ты странная, - на прощание сказала мне Икар и закрыла за мной дверь, а я поспешила на Ленинградский вокзал, кубарем катясь со всех шести этажей, все ниже и ниже, в ушах гремели Deep Purple, плечо оттягивала относительно тяжелая сумка, в голове было слишком много мыслей, чтобы приниматься за их вдумчивый разбор, так что я просто выбежала на постепенно нагревающуюся улицу, надеясь, что пыль и духота выкурят всю неизвестную печаль прочь из моей головы.
На вокзале в Санкт-Петербурге меня уже поджидал Б. Даже несмотря на то, что у Б. должна была быть серьезная операция он выглядел ровно, как и всегда, только что вышедший из кипрских вод и родившийся прямо здесь и сейчас - у вас на глазах. Уникальный человек, все-таки, звонок из прошлых веков и при этом такой настоящий, ветреный и ветряный до безумия, я бы подарила ему все эпитеты мира, правда мое сердце всегда было отдано глаголам, так что, увы-увы.
После к нам присоединился замечательный Енот, который мне чисто по-человечески невероятно нравится, а вечером мы пошли в бар на прощальное рендеву, перед тем, как Б. положили в больницу. В баре играл совершенно невнятный скиффл, я смотрел, как Б. отплясывает со своими друзьями, которые намного старше на меня, намного... более другие, чем те с кем я обычно хожу по барам, и меня посетило странное ощущение, свойственное скорее Нику из "Великого Гэтсби", когда ты находишься вне и внутри ситуации одновременно, когда ты вроде бы и главный герой, но при этом и смотришь на себя самого со стороны. Это ощущение абсолютной индифференции, относительной объективности и при этом постоянной вовлеченности мягенько распиливало мою голову на три неравных краюхи и все вертелось вокруг, то ли от присутствия Б., то ли от шума, то ли от двух пинт эля.
Вписали меня, весьма неожиданно для них и для меня, Rave. и Lieutenant J.. Мы совершенно не знали друг друга до встречи, в смысле - абсолютно, я не знала ни их имен, ни внешности, ровным счетом ни-че-го. Купили они меня сразу же тем, что поставили мне на виниле мой любимый дилановский альбом "Bringing It All Back Home". Так как они любезно надули мне матрас, их единственная комната в крошечной квартире, расположенной на Набережной реки Фонтанки, превратилась в одну гигантскую кровать, в некоторых местах плывущую под нашими ногами. У одной стены стоял виниловый проигрыватель, у другой - ненастроенное фортепиано, со стен на нас недоверчиво подглядывали всевозможные прекрасные люди, начиная Джимми Пейджем и заканчивая Джимми Хендриксом (когда мы пили, те начинали на нас внимательно таращиться).
В следующие пару дней я встречалась с andre;, которая пересказала мне до победного конца свой последний, очень-очень хороший текст, кормила бейгелями и расписала свой хардкорный жизненный путь, который от ужасов подросткового возраста привел ее к самореализации, духовному развитию семимильными шагами и в итоге к нашей встречи, произошедшей два года спустя нашего знакомства. Следующим вечером я встретила знакомую с которой мы впервые повстречались в мае в Лондоне на мюзикле по истории The Kinks "Sunny Afternoon". Эта бабца под тридцать за шесть лет была на более, чем на ста концертах Рэя Дэвиса, у нее есть все его винилки, и живет она с матерью, сестрой и кошкой Алисой, что в принципе достойно песни самого Рэя Дэвиса, который уже написал про такую, как она две песни "Starstruck" и "She Bought A Hat Like Princess Marina's". Бабца эта действительно занятная и умная, и с ней мы точно пересечемся в Англии в ближайшие месяцы, но ее жизнь, которую она положила на алтарь The KInks вызывает у меня смесь сочувствия и симпатии, с одной стороны - херово вот так проживать жизнь Рэя вместо своей, с другой - если ее устривает, то в чем собственно проблема?
Самым забавным должно быть оказалось то, что приехал то я к Б. и остальным знакомцам, но в итоге в последние дни просто наплевал и практически целыми днями сидел у хозяев квартиры, те оказывается тоже страдают паталогической ненавистью к большинству окружающим, предпочитают жить по горьковской схеме "Есть только два способа прожить жизнь - гореть или гнить" (как и я, они склоняются к первому варианту), курят даже больше меня, наполняя богатырского вида пепельницу где-то за пару часов. В последнюю ночь они разложили мне руны и карты Таро, нарезали мягкий сыр, и мы погрузились в мир музыки и вина, так что где-то к восьми утра я заснула прямо на их кровати, положив голову на грудь Рэйв.
Следующим утром, я проснулась и, как ошалелая помчалась в аэропорт, напоследок думая, как здорово было бы опаздать на рейс и возвратиться назад в ту микроскопическую, прокуренную квартиру на набережной, но я и возвращаюсь в нее быть может однажды, только она возможно будет в другом месте и с другими людьми, но чувства будут теми же - умиротворение, радость по причине и без нее, сохранность.
Последние абзацы поста могут быть невнятными, я только что раздавила бутылку вина на меня одну, так что вот вам причмокивающий на гармонике Стив Марриотт.