UPD: Я вспоминала об этом флэшмобе довольно часто и потихоньку исправляла. Кажется, это финальный вариант одиннадцати ибо десять выбрать совершенно не возможно самых влиятельных книг в моей жизни.


 Икар Монгольфье Райт осалила меня флэшмобом где-то с месяц назад. Я таки собралась, но так как я считаю, что самый верный способ сподвигнуть человека прочесть книгу это процитировать что-то из нее, то выкладываю здесь высказывания из самых... influential для меня.

List ten books that have stayed with you in some way. Don't take more than a few minutes and do not think too hard. They do not have to be the "right" books or great works of literature, just ones that have affected you in some way. Nominate ten friends.

Номинирую не десятерых, а троих:  Келль,  andre; и  bistrick.

Лист не в порядке значимости.
1. Джордж Оруэлл. “1984”.
“О’Брайен поднял левую ладонь и, повернув ее тыльной стороной к Уинстону, спрятал большой палец.
— Сколько пальцев ты видишь, Уинстон?
— Четыре.
— А если Партия скажет, что их не четыре, а пять, тогда сколько?
— Четыре.
Он не успел договорить, он задохнулся от боли. Стрелка на шкале подпрыгнула до пятидесяти пяти. Уинстон в мгновение покрылся мокрой испариной. Воздух распирал его легкие и вырывался невольным глубоким стоном, который он не смог подавить, даже стиснув зубы. О’Брайен наблюдал за ним, по-прежнему растопырив четыре пальца на левой руке. Он слегка отвел рычаг, чуть-чуть уменьшив страшную боль.
— Сколько пальцев, Уинстон?
— Четыре.
Стрелка скакнула на отметку «шестьдесят».
— Сколько пальцев, Уинстон?
— Четыре! Четыре! Что еще я могу сказать? Четыре! Стрелка, наверное, поднялась еще выше, но он не смотрел на нее. Он видел только тяжелое, жестокое лицо и четыре растопыренных пальца. Пальцы стояли перед глазами как огромные дрожащие и расплывающиеся колонны, но их все равно было четыре.
— Сколько пальцев, Уинстон?
— Четыре! Остановите, остановите это! Как можно… Четыре! Четыре!
— Сколько пальцев, Уинстон?
— Пять! Пять! Пять!
— Нет, Уинстон. Так не пойдет. Ты лжешь. Ты все еще думаешь, что их четыре. Пожалуйста, еще раз. Сколько пальцев?
— Четыре! Пять! Четыре! Сколько вам угодно… только прекратите это, прекратите боль!”
2. Рэй Брэдбери. “Марсианские хроники”.
“— Зачем ты плачешь? — спросил он.
— Не знаю, не знаю, я ничего не могу с собой поделать. Мне грустно, и я не знаю, почему плачу — не знаю почему, но плачу”.
3. Том Стоппард. "Розенкранц и Гильденстерн мертвы".
“Где тот момент, когда человек впервые узнает о смерти? Должен же он где-то быть, этот момент, а? В детстве, наверно, когда ему впервые приходит в голову, что он не будет жить вечно. Это должно бы было быть потрясающе – надо порыться в памяти. И всё же – не помню. Наверно, это никогда меня не заботило. Что из этого следует? Что мы, должно быть, рождаемся с предчувствием смерти. Прежде чем узнаем это слово, прежде чем узнаем, что существуют вообще слова, являясь на свет, окровавленные и визжащие, мы уже знаем, что для всех компасов на свете есть только одно направление, и время – мера его”.
4. Эмили Бронте. “Грозовой перевал”.
“— А если б она рассыпалась в прах или того хуже, о чём мечтали бы вы тогда? — я сказала.
— О том, чтоб рассыпаться в прах вместе с нею”.
5. Оскар Уайльд. Сказки.
“Ласточка выклевала второй глаз Принца и ринулась вниз. Она промелькнула мимо девочки, а когда она опомнилась, в её ладони сверкал сапфир. «Какая стекляшечка!» — обрадовано сказала она и весело побежала домой.
Ласточка вернулась к Принцу и сказала: «Ты теперь совсем слеп, и я останусь с тобой навсегда».
«Нет, маленькая моя Ласточка, — сказал несчастный принц, — тебе пора лететь в Египет».
«Я останусь с тобой навсегда», — повторила Ласточка, и заснула в ногах у Принца”.
6. Рэй Дэвис. “X-Ray”.
“It was our image of freedom. Loneliness without desperation. Work without frustration. Love without the fear of it being lost. I felt that I no longer existed, I was invisible and able to see people, observe and document their lives, without having to answer to anyone. To discover that truth is not a single thing and that the only way to be totally free is to be totally devoid of any identity”.
7. Леонард Коэн. “Блистательные неудачники”.
“How can I begin anything new with all of yesterday in me?”
8. Уильям Шекспир. “Гамлет”.
“There is nothing either good or bad, but thinking makes it so”.
9. Дилан Томас. "Под сенью молочного леса".
10. Энда Уолш. "Ballyturk".
11. Мартин МакДонах. "Человек-подушка".
"Катурян: Вы сказали, что все будет в порядке. Вы дали слово.
Крики стихают.
Тупольски: Катурян. Я высокопоставленный полицейский чиновник в тоталитарном диктаторском государстве. Неужели вы думаете, что слово, данное вам, может что-либо значить?"


На десерт пишу список двадцати любимых поэтов.

1. Дилан Томас
2. Т. С. Эллиот
3. Боб Дилан
4. Федерико Гарсия Лорка
5. Оскар Уайльд (только из-за “Баллады Редингской тюрьмы”)
6. Уолт Уитмен
7. Леонард Коэн
8. Артюр Рембо
9. Уинстен Хью Оден
10. Иосиф Бродский
11. Ричард Бротиган
12. Джим Моррисон
13. Роджер Уотерс
14. Э. Э. Каммингс
15. Уильям Блейк
16. Чарльз Буковски
17. Филип Ларкин
18. Уильям Шекспир (сонеты, сонеты, сонеты)
19. Чезаре Павезе
20. Роберт Фрост