Записки эмигранта — @дневники: асоциальная сеть

четверг, 07 февраля 2013

21:03

Доступ к записи ограничен

"Мне всё кажется, что на мне штаны скверные, и что я пишу не так, как надо, и что даю больным не те порошки. Это психоз, должно быть." А. П. Чехов

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

среда, 06 февраля 2013

20:16

Важное для меня.

Я давно не рассказывала о своих снах, но этот достоин того, чтобы быть записанным. Я оказалась в Москве, абсолютно одна, на улице стоял жаркий, замаранный тополиным пухом день. Через пару часов меня ждала электричка в Петербург, но это не остановило меня от прогулки по городу. Это была магическая, географически искривленная Москва, скорее напоминавшая Сан-Франциско... Москва, находившаяся на двух резких, острых горных пиках, на одном - Храм Христа Спасителя, на другом ВДНХ. Я помню. что должна была встретится с Келль и [Mr.D], но путь вверх по одной из гор, по трещавшему и плавившемуся от жары асфальту казался бесконечным, Купола храма маячили впереди, нависая надо мной гигантскими тенями, а я бежала, зная, что не успею на поезд, зная, что никуда не успею, так и завязну посреди, кишащий вперемешку машинами и людьми улицами. Но главное, это не первый мой сон такого типа, не первый с Дарьей и Мишелем, правда прошлый был гораздо темнее и драматичнее, но на этот раз мы все таки нашли друг друга. От них обоих веяло прохладой, даже дым от их сигарет был слегка морозным, с щекочущем оттенком мяты. Я помню, что на Дарье была лиловая туника, и я схватилась за ее конец, точно она могла уберечь меня от жажды и духоты. Втроём мы присели на скамью у фонтана, мне стало чуть легче, спешка пропала, время как понятие наверное тоже расплавилось, и как "Мягкие часы" Дали растеклось по московским горам, цементом замуровало мои ноги у самой скамьи. Накатила дрёма, мы с Дарьей положили головы Мишелю на плечо, я ощутила как меня отпускает маета и паника, он что-то говорил, дотронулся до моих волос, но единственное, что я помню также чётко, как сейчас, это скворчащий на солнце отрезок асфальта, с пробивающимися травинками по углам, и собственные закрывающиеся, сонные веки. И спокойствие, господи! какое спокойствие нахлынуло на меня в тот момент, ни тревоги, ни сомнения, одно только умиротворение.
Чаще бы такие прекрасные сны снились.
А день этот ужасный, просто ужасный.

@музыка: Frederic Franciszek Chopin – Скерцо №2 B-moll Op.31

@настроение: serene.

@темы: Memory of a free festival, My Private Mulholland Drive

URL

вторник, 05 февраля 2013

20:55

Немного о мистере Вальце.

Как Насчёт Потрясающего-Удивительного-Безумного Мужчины?

@музыка: Franco Micalizzi – Trinity - Titoli

@настроение: come for me, beach

@темы: Christoph Waltz, cinematographe, Красата.

URL

воскресенье, 03 февраля 2013

23:49

В точку.

Именно отсюда берет начало бунтарство, свойственное и мне. Смысл его состоит — точнее не подберу слов — в поиске своего истинного родства с человечеством. Родство это не обрести ни в личной жизни, ни в жизни коллективной, раз уж принадлежишь к этому типу людей. Такому человеку приспосабливаться не дано совершенно, до сумасшествия. Он жаждет найти себе равного, но его окружает лишь бескрайнее пустое пространство. Ему необходим учитель, но ему не хватает требуемого смирения, уступчивости, терпения. Ему неуютно, не по себе даже с нравственно и духовно великими; ведь и величайшие из них несовершенны и небезупречны. Тем не менее испытываешь близость только с этими лучшими из лучших. Это противоречие первой величины, противоречие, исполненное высочайшего смысла. Такому человеку необходимо установить, чем же в конечном счете его собственная необычная личность отличается от всех прочих, и вот тут-то он и выявит исконное родство со всем человечеством, даже со сквернейшими его представителями. Приятие — вот ключевое слово. Но приятие-то как раз и является главным камнем преткновения. Это должно быть полное приятие, а не слепой конформизм.

***

Знаки и символы, используемые поэтом, неопровержимой всего доказывают, что язык есть средство передачи невыразимого и непостижимого. Как только символы становятся употребимыми и понятными на всех уровнях, они утрачивают свою значимость и действенность. Просить поэта говорить на языке обывателя — все равно что ждать от оракула разъяснения его прорицаний. То, что обращается к нам из высших, горних сфер, является нам под покровом загадочности и тайны. То, что постоянно развертывается и растолковывается в объяснениях, — короче говоря, мир концептуальный, — одновременно сжимается, уплотняется с помощью стенографии символов. Объяснять мы умеем только новыми головоломками. То, что принадлежит области духа, или вечного, не поддается никакому объяснению. Язык поэта подобен асимптоте: он почти сливается с внутренним голосом, когда тот приближается к бесконечности духа. Именно с помощью этого наития человек, так сказать, не имеющий собственного языка, общается с поэтом.

***

«Одно-единственное слово заставило меня почувствовать, что во мне ничто не изменилось, что это было и останется раной, которую я ношу в себе, но она глубоко внутри и не заживет никогда, и даже через многие годы она будет такой же, что и в первый день». (Винсент Ван Гог)

***
«Рабы, не будем проклинать жизнь! » — восклицает он. Конец воплям и рыданиям, умерщвлению плоти. Конец послушанию и смирению, детским суевериям и детским молитвам. Долой ложные кумиры и научные погремушки. Прочь, диктаторы, демагоги и возмутители черни. Не будем проклинать жизнь, будем поклоняться ей! Христианство, этот небольшой эпизод в мировой истории, всегда было отрицанием жизни, отрицанием Бога, отрицанием Духа. О свободе мы даже не мечтали. Освободите ум, сердце, плоть! Дайте волю душе, чтобы она правила, ничего не опасаясь! Сейчас — зима жизни, а «я не доверяю зиме, потому что это — сезон покоя! » Дайте нам Рождество на Земле… а не христианство. Я никогда не был христианином, никогда не принадлежал к вашему племени. Да, для вашего света глаза мои сомкнуты. Я скотина, неф… но я могу спастись! А вы — ненастоящие негры, слышите, вы, скупердяи, маньяки, изверги! Вот я — настоящий негр, и книга моя негритянская. Слушайте, давайте устроим Рождество на Земле… Сейчас, сейчас , слышите? И никаких «на том свете возрадуемся»!

***

«Творчество начинается с мучительного отъединения от Бога и с создания своей собственной воли, чтобы потом, преодолев это отъединение, соединиться с Ним в новом слиянии, выше того, с которого все началось».

***

Непреложно одно: Бог не хочет, чтобы мы пришли к нему непорочными. Нам предначертано познать грех и зло, сбиваться с пути истинного, заблуждаться, впадать в непокорство и отчаяние; нам положено сопротивляться, покуда хватает сил, — тем полнее и унизительнее поражение. Наша привилегия — привилегия людей, свободных духом, — делать выбор в пользу Бога, от всего сердца, широко открыв глаза, с готовностью, которая дороже любых других желаний. Непорочный! Он Богу ни к чему Он и есть тот, кто «играет в Рай ради вечности». Все полнее и глубже напитываться знанием, все более и более отягощаться чувством вины — вот привилегия человека.

***

Задолго до него Якоб Бёме выразил ту же мысль, сказав: «Тот, кто не умирает прежде, чем умрет, обречен на погибель в смертный час».

Генри Миллер. "Время убийц".

@музыка: F'NA - Seduction Is Evil

@настроение: flourishing.

@темы: delicatessen, bookworm

URL

21:48

Ф-моб. Участвуйте. )

Отмечаетесь в комментариях, я задаю вам самый интересующий меня вопрос о вас. Вы, соответственно, отвечаете и делаете себе такой. Можете ответить в комментариях, если не хотите постить у себя.
Ну и мне тоже задавайте. )

Вопрос от Dva-Stula
Хочу спросить про твоё отношение к сексизму, и о том, как и почему я назову своих детей.
Я вообще не люблю слова, оканчивающиеся на "изм", то есть расизм, марксизм, нацизм, сексизм и так далее. Говоря о сексизме, я считаю это пережитком прошлого, то от чего человечество должно избавиться навсегда, и как мне кажется, эта проблема постепенно уходит из нашего мира. Женщины и мужчины действительно различаются и физически и ментально, это бесспорно. Многие меня убеждали, что ментальных различий нет, но все же они есть, и я готова настаивать, но разве различия должны приводить к презрению, пренебрежению, взаимоненависти? И я даже не собираюсь упоминать это затертое слово "толерантность", так как жизнь миллионы раз показывала нам, что доминирование одного пола над другим - бессмысленно, неестественно и попросту глупо. Один гендер не выживет без другого - это непреложная истина, и жаль, что некоторые этого так и не поняли до сих пор. Говоря о моем опыте, мужчины еще ни разу не указывали мне на мой пол в отрицательном смысле, никогда не было такого типа "женщина - на кухню!", а вот сами женщины иной раз любят вставить "мы женщины должны быть за мужчиной", или "мужчины думают не головой, а головкой", такие ремарки мне глубоко противны, и вызывают искреннее отвращение. Хотя, я надеюсь, что в какой-то момент сексизм перестанет существовать как явление.
Моих детей я назову Майклом, Мартином или Кристофом - в честь отца, ты понимаешь о чем я. Но если быть серьезной, то я определенно не назову их славянскими именами. Если же ситуация будет совсем безвыходной, то Софьей или Екатериной, так как все мои друзья либо Софьи либо Екатерины, а приятно назвать ребенка в честь прекрасных людей. Но, говоря о фаворитах, я люблю имя Шошанна, оно говорит о моей национальной принадлежности и звучит очень красиво. (Но опять же я назову дочь так только если буду жить в Европе, для России такое имя - самоубийство). Имена Боудикка, Скарлетт, Офелия, Матильда очень много значат для меня, так как все их носили извсетные литератруные героини. С мужскими именами сложнее, сложно понять почему, из славянских - Александр и Евгений - вновь литературные герои, из западных - Роберт, Джеймс, Бенедикт, Себастьян, Доминик - первые два звучат неимоверно красиво (у меня нет логичного объяснения), а последние три напоминают мне об английском рыцарстве. Но самый более вероятный вариант - Вивиан и Сирил, так звали сыновей Оскара Уайльда. На самом деле, я надеюсь прийти к консесу по этому поводу с моим мужем|женой, уверена, мы сможем договориться.

Вопрос от Келль
Истинное искусство в простоте или совершенство кроется в деталях? Где разница между глубиной, детальностью - и переигрыванием, засахаренной такой красотой, оторванной от жизни? Любые рассуждения на тему.

Я думаю, чтобы ответить на этот вопрос я должна прожить еще лет так пятьсот, умереть, переговорить с Уайльдом, Дали, Рембо и Шанель на эту тему, и только тогда ответить. А пока...
Гигантская цитата из "Портрет художника в юности" Джеймса Джойса.– Чтобы закончить то, что я говорил о красоте, – продолжал Стивен, – скажу, что наиболее благоприятные отношения чувственно постигаемого должны, таким образом, соответствовать необходимым фазам художественного восприятия. Найди их, и ты найдешь свойства абсолютной красоты. Фома Аквинский говорит: «Ad pulchritudinem tria requiruntur integritas, consonantia, claritas»[217]. Я перевожу это так: «Три условия требуются для красоты: целостность, гармония, сияние». Соответствует ли это фазам восприятия? Тебе понятно?
– Конечно, – сказал Линч. – Если ты думаешь, что у меня мозги из дерьма, поди догони Донована, попроси его тебя послушать.
Стивен показал на корзинку, которую разносчик из мясной лавки, перевернув ее вверх дном, надел на голову.
– Посмотри на эту корзинку, – сказал он.
– Ну, вижу, – ответил Линч.
– Для того, чтобы увидеть эту корзинку, – сказал Стивен, – твое сознание прежде всего отделяет ее от остальной видимой вселенной, которая не есть корзина. Первая фаза восприятия – это линия, ограничивающая воспринимаемый объект. Эстетический образ дается нам в пространстве или во времени. То, что воспринимается слухом, дается во времени, то, что воспринимается зрением, – в пространстве. Но – временной или пространственный – эстетический образ прежде всего воспринимается отчетливо как самоограниченный и самодовлеющий на необъятном фоне пространства или времени, которые не суть он. Ты воспринимаешь его как единую вещь. Видишь как одно целое. Воспринимаешь его как целостность. Это и есть integritas.
– В самое яблочко, – смеясь сказал Линч. – Валяй дальше.
– Затем, – продолжал Стивен, – ты переходишь от одной точки к другой, следуя за очертаниями формы, и постигаешь предмет в равновесии частей, заключенных внутри его пределов. Ты чувствуешь ритм его строения. Другими словами, за синтезом непосредственного восприятия следует анализ постижения. Почувствовав вначале, что это нечто целостное, ты чувствуешь теперь, что это нечто. Ты воспринимаешь его как согласованное единство, сложное, делимое, отделяемое, состоящее из частей, как результат этих частей, их сумму, как нечто гармоничное. Это будет consonantia.
– В самое яблочко, – смеясь сказал Линч. – Объясни мне теперь про claritas, и за мной сигара.
– Значение этого слова не совсем ясно, – сказал Стивен. – Фома Аквинский употребляет термин, который мне кажется неточным. Долгое время он сбивал меня с толку. По его определению получалось, что он говорит об идеализме и символизме и что высшее свойство красоты – свет, исходящий из какого-то иного мира, в то время как реальность – всего лишь его тень, материя – всего лишь его символ. Я думал, что он разумеет под словом claritas художественное раскрытие и воплощение божественного замысла во всем, что claritas – это сила обобщения, придающая эстетическому образу всеобщее значение и заставляющая его сиять изнутри вовне. Но все это литературщина. Теперь я понимаю это так: сначала ты воспринял корзинку как нечто целостное, а затем, рассмотрев ее с точки зрения формы, познал как нечто – только таков допустимый с логической и эстетической точки зрения синтез. Ты видишь, что перед тобой именно этот предмет, а не какой-то другой. Сияние, о котором говорит Аквинский, в схоластике – quidditas – самость веща. Это высшее качество ощущается художником, когда впервые в его воображении зарождается эстетический образ. Шелли прекрасно сравнивал его с тлеющим углем: это миг, когда высшее качество красоты, светлое сияние эстетического образа, отчетливо познается сознанием, остановленным его целостностью и очарованным его гармонией; это сияющий немой стасис эстетического наслаждения, духовный момент, очень похожий на сердечное состояние, для которого итальянский физиолог Луиджи Гальвани нашел выражение не менее прекрасное, чем Шелли, – завороженность сердца.
Стивен умолк, и, хотя его спутник ничего не говорил, он чувствовал, что его слова как бы создали вокруг них тишину завороженной мысли.
– То, что я сказал, – продолжал он, – относится к красоте в более широком смысле этого слова, в том смысле, которым оно обладает в литературной традиции. В обиходе это понятие имеет другое значение. Когда мы говорим о красоте во втором значении этого слова, наше суждение прежде всего определяется самим искусством и видом искусства. Образ, само собой разумеется, связывает сознание и чувства художника с сознанием и чувствами других людей. Если не забывать об этом, то неизбежно придешь к выводу, что искусство делится на три последовательно восходящих рода: лирику, где художник создает образ в непосредственном отношении к самому себе; эпос, где образ дается в опосредствованном отношении к себе или другим; и драму, где образ дается в непосредственном отношении к другим.
– Ты мне это объяснял несколько дней тому назад, – сказал Линч, – и у нас еще разгорелся спор.
– У меня дома есть тетрадка, – сказал Стивен, – в которой записаны вопросы позабавнее тех, что ты предлагал мне тогда. Размышляя над ними, я додумался до эстетической теории, которую сейчас стараюсь тебе изложить. Вот какие вопросы я придумал. Трагичен или комичен изящно сделанный стул? Можно ли сказать: портрет Моны Лизы красив только потому, что мне приятно на него смотреть? Лиричен, эпичен или драматичен бюст Филипа Крэмптона? Может ли быть произведением искусства испражнение, или дитя, или вошь? Если нет, то почему?
– А правда, почему? – смеясь сказал Линч.
– Если человек, в ярости ударяя топором по бревну, вырубит изображение коровы, – продолжал Стивен, – будет ли это изображение произведением искусства? Если нет, то почему?
– Вот здорово, – сказал Линч, снова засмеявшись. – От этого воняет настоящей схоластикой.
– Лессингу, – сказал Стивен, – не следовало писать о скульптурной группе. Это менее высокое искусство, и потому оно недостаточно четко представляет те роды, о которых я говорил. Даже в литературе, в этом высшем и наиболее духовном искусстве, роды искусств часто бывают смешаны. Лирический род – это, в сущности, простейшее словесное облачение момента эмоции, ритмический возглас вроде того, которым тысячи лет тому назад человек подбадривал себя, когда греб веслом или тащил камни в гору. Издающий такой возглас скорее осознает момент эмоции, нежели себя самого как переживающего эмоцию. Простейшая эпическая форма рождается из лирической литературы, когда художник углубленно сосредоточивается на себе самом как на центре эпического события, и эта форма развивается, совершенствуется, пока центр эмоциональной тяжести не переместится и не станет равно удаленным от самого художника и от других. Тогда повествование перестает быть только личным. Личность художника переходит в повествование, развивается, движется, кружит вокруг действующих лиц и действия, как живоносное море. Именно такое развитие мы наблюдаем в старинной английской балладе «Терпин-герой»; повествование в ней в начале ведется от первого лица, а в конце – от третьего. Драматическая форма возникает тогда, когда это живоносное море разливается и кружит вокруг каждого действующего лица и наполняет их всех такой жизненной силой, что они приобретают свое собственное нетленное эстетическое бытие. Личность художника – сначала вскрик, ритмический возглас или тональность, затем текучее, мерцающее повествование; в конце концов художник утончает себя до небытия, иначе говоря, обезличивает себя. Эстетический образ в драматической форме – это жизнь, очищенная и претворенная воображением. Таинство эстетического творения, которое можно уподобить творению материальному, завершено. Художник, как Бог-творец, остается внутри, или позади, или поверх, или вне своего создания, невидимый, утончившийся до небытия, равнодушно подпиливающий себе ногти.
По мне, это самое полное определение красоты и искусства, что я когда либо видела. Ты возможно скажешь, что это, мол, слова Джойса, а как я думаю? А я действительно пока не могу сформулировать своего целостного, индивидуального мнения? Ели бы я могла - то писала бы прекрасные рассказы и жила бы не отклоняясь от своей эстетической теории. А пока я могу лишь писать и жить по наитию, балансируя от одной крайности к другой. Извини, но я действительно не могу сказать нечто точное и истинное.

Вопрос от Инпу
Среди людей, с которыми ты знакома лично, есть хоть один счастливый человек? Расскажи о нём.

Есть, и что забавно, всего один такой знакомый. Это девушка, ей тридцать, а зовут ее Катерина. В детстве она занималась пятиборьем и лазала на деревья, а теперь она весит сорок килограмм, всегда ходит только пешком и по-моему она не ступает по земле, а летает, а вокруг лодыжек ее вьются шёлковые ленты. Около семи лет назад она познакомилась с женщиной, которая владела собственной парикмахерской и пыталась составить собственную жизненную философию из компиляции Рифеншталь и Годара, Генсбура и Земфиры, биотитанового будущего и костюмов Версаче. Теперь они живут в одной комнате, и кажется, любят друг друга, хотя насчет чистых помыслов этой женщины я сильно сомневаюсь. А Катерина стала веганом, увлекается йогой и Экзюпери, у нее ледяные руки все эти года, что я ее знаю. Она носит струящиеся платья и лаковые сапожки, шарфы сумасшедших расцветок. Она дает подаяние всем нищим у церквей, она любит спрашивать "о чём Вы думаете?" Она красива как может быть красив карминный анемон ранней весной. Она улыбается, даже когда ее мучают головные боли, она умеет стоять на голове, и она верит, в то что каждый человек может сам сделать себя счастливым, если откроет свое сердце Богу, любви и космосу. Последнее время каждый наш разговор напоминает ласковый пинг-понг мировозренческими подколками с моей стороны и мудрыми советами с ее.
Рядом с ней я чувствую себя очень несчастной, выброшенной за борт, и мне хочется поцеловать косточку на ее лодыжке.
Но она любит свою женщину, пирамиды Хеопса, а завтракает она на Плутоне.

Вопрос от Ловчий->
Вот и рассказывайте, почему с лета исчезли и почему снова появились.

Этот вопрос прекрасно открывает мою скотскую натуру.
Летом, я ездила в Великобританию, училась в языковом лагере, а интернет соединение там было невероятно лимитировано, вкупе с этим, я решила подчистить все свои подписки, учитывая, что новостную ленту просматривала раз в неделю. И перефразируя Хармса "как начала сабелькой махать!" - многих поудаляла, в том числе и Вас. А недавно, взявшись за очередную книгу, обнаружила закаченных "Милых мальчиков" Герарда Реве. Вспомнила о Вас, и начала читать. Ну, фонтан, фонтан, слова разили меня ниже пояса, а я только прикрывалась, смеясь, как от беспощадной щекотки и думала "ну, Ловчий, ну сукин сын, ну посоветовал!" К людям, которые любят подобную цепляющую литературу, я испытываю неоднозначные ощущения, с одной стороны хочется пригрозить пальчиком, а с другой поговорить, почитать, понять их. Мой выбор пал на второй вариант, ведь пригрозить Вам я всегда успею.

запись создана: 24.01.2013 в 22:23

@музыка: Placebo - Special K (acoustic)

@настроение: вопрос-ответ

@темы: flash mob

URL

четверг, 31 января 2013

17:57

С днём рожденья!

Моему мармеладному медвежонку... Rory is here.
Рори, я совсем не умею поздравлять людей, это либо скатывается в наркоманию, либо в морализаторство. Поэтому - я хочу чтобы вся рефлексия, сомнения, неопределенность, пустота, раздражение, желание убийств-крови-и-голых-трансвеститов-жонглирующих-ножами-в-горящем-борделе остались позади. С тобой интересно и приятно разговаривать, уттебя свой, оригинальный взгляд на многие вещи, у тебя острый ум и абсолютно уникальная способность удивлять меня при каждом разговоре.
И ты пишешь хорошенькие фичочки.
И читаешь правильные книжки.
И актёры тебе нравятся талантливые, словом, я рада, что знакома с тобой.
И мне бы хотелось, чтобы с этого дня тебе на голову свалились удача, некоторая беспечность, множество возможностей и добрых рук.
Amen, Fassbender.

Happiness to you, darling.

@музыка: Kasabian – Somebody To Love

@настроение: happiness to you.

@темы: Memory of a free festival

URL

понедельник, 28 января 2013

19:27

Life is getting tolerable.

Офелии дали студенческую шенгенскую визу. В сентябре она едет в Прагу, и нас будет разделять только Ла-Манш. Я так каждый раз радуюсь, когда какой-либо мой знакомый покидает Россию, будто это мне дают визы, билеты и разрешения. Всё же это прекрасно, жаль не всех знакомцев могу перетащить за собой в Европу.
Сегодня второй день как прогуливаю занятия с Офелией, мы заседаем в кофейне и на манер Белинского с Тургеневым обсуждаем голых женщин, эмиграцию, литературу, опустошаем чашки с кофе, утопая в сизом сигаретном дыме. Наверное, после двухмесячного перерыва, курение двух пачек подряд не лучший выход, но именно в такие моменты, точно с плёнки "Кофе и сигарет", под ретро-каверы, сидим, обложенные декоративными подушками, разговариваем, она рисует мои портреты, а я готовлюсь к урокам французского, читаем вслух Павича и литературные анекдоты, и всё так гладко, и оторвано от российских реалий, что хочется растянуть этот момент на всю жизнь, раскатать по своему пути и каждый раз прощаясь -
выходить на европейские мостовые.
кидать монеты в фонтаны на счастье.
перегибаться через мосты и разводить руки, обхватывая речные берега.
сидеть компанией в кино - всю ночь всю ночь.
писать письма и получать их.
бежать, когда за тобой не гонятся - не оборачиваться.
сквозь можжевельные кусты.
и ворота с кованными прутьями.
и ты не один.

***

И похоже я немного помешалась. Совсем чуть-чуть. Но факт остается фактом - я хочу в третий раз сходить на "Джанго освобождённого". Кто-то ходит множество раз Скайфолл, а я на Джанго.
Найман, отругай меня за это!
Офелия судя по всему считает меня безумной, а я считаю, что это она выжила без ума - за столько времени не сходить на Тарантино, это разбивает мне сердце, господа.

И Тарантино говорит моими устами.

@музыка: Patrick Wolf – The Libertine

@настроение: not bad.

@темы: cinematographe, Quentin Tarantino, limelight, Memory of a free festival

URL

воскресенье, 27 января 2013

23:04

Настолько хорошо, что сохраню и здесь.

«Мне хочется любви, оргий, оргий, и оргий, самых буйных, самых бесчинных, самых гнусных, а жизнь говорит: это не для тебя - пиши статьи и толкуй о литературе».
Виссарион Белинский.

@музыка: Frederic Franciszek Chopin – Скерцо №2 B-moll Op.31

@настроение: не спала, не сплю, спать не буду, но сон уже снится.

@темы: delicatessen

URL

22:06

Вальц нравится мне всё больше и больше.

Посмотрела "Kopfstand". Один из первых фильмов с Кристофом Вальцем, по крайней мере здесь его первая главная роль. Имя режиссера я не запомнила, а в сети о нём даже упоминания нет, так что буду рассказывать только о том, что знаю.
Это фильм 1981 года, название которого следует перевести, как "Стойка на голове" (спортивный термин). Я смотрела экранку на немецком с английскими субтитрами, где картинка висела криво, хромая на один бок. В фильме практически отсутствует закадровая музыка, лишь в конце мы слышим одну из композиций Шопена. Так как картина чёрно-белая, особо чётко и сильно вырисовываются детали, черты лиц людей, игра светотени чрезвычайно уместна, она создаёт верный психологический фон, и меняется в соответствии с настроением героя и обстоятельств. Вальц, которому на тот момент 26, играет Маркуса - чувствительного и немного странного юношу-парикмахера, которого мать затаскивает в псих. больницу. Казалось бы это еще один фильм в стиле "Полёта над кукушкиным гнездом", но сумасшествие и нормы здесь не являются конфликтными понятиями, главное - здесь попытки человека пробиться сквозь массу людей, обрести хотя бы условную свободу, не потерять человечность и попытаться выжить в условиях пустоты и тщеты. Я бы сказала, что фильм снят в стилистике Бергмана, с отголоскам Достоевского и Кафки.
Вальц сыграл потрясающе, хотя в начале я была настроена агрессивно и ждала пошлого и походного ромкома, но его герой, гуляющий за руку с престарелой женщиной по венским лесам, его лицо во время электрошоковой терапии и его неуклюжие попытки ухаживать за взрослой женщиной... меня это затронуло. Фильм очень мой, по ритмике и тематике. И он удивительно узнаваем, учитывая, что разрыв между его американскими фильмами и Kopfstand около 25 лет, безусловно, у него уже пропали эти вертеровские черты, но некоторые жесты, к примеру, поправлять волосы или криво улыбаться - это он пронёс сквозь всю свою актерскую карьеру.
Я очень рекомендую, хотя это фильм может понравиться далеко не каждому.
Ссылка на просмотр этого фильма на немецком с английскими сабами. И, обещаю, нигде в сети вы больше версий не найдете - это единственная, выкопанная фанатами Вальца.

Listen or download Chopin / Scherzo No. 2 in B flat for free on Prostopleer

@музыка: Frederic Franciszek Chopin (Фредерик Ф. Шопен) – Скерцо №2 B-moll Op.31

@настроение: заблудилась в венских лесах

@темы: Christoph Waltz, cinematographe, All I can do is be me, whoever that is, My Private Mulholland Drive

URL

21:29

Это называется Вальцентино!

Название: "Парижские признания"
Фэндом: RPS, по мотивам "Бесславных ублюдков"
Автор: S is for Sibyl
Бета: opheliozz
Пейринг: Квентин Тарантино/Кристоф Вальц
Рейтинг: PG-13
Жанр: слэш, броманс, UST, немного трэша
Размер: мини
Саммари: "Ублюдки" в процессе. Как-то Квентин пригласил Кристофа на пьянку, а тот и не помышлял, чем для него это кончится.
Дисклаймер: всем деятелям киноиндустрии, которых я гнусно попользовала здесь
Предупреждение: слэш, футфетиш, лёгкое насилие
Размещение: только с моего разрешения
От автора: Это явление называется Вальцентино, и я Иисус этого пейринга, Dva-Stula - апостол Пётр, а мой кот по кличке Жид-медведь - Иоанн Креститель.

Обоснуй

Парижские признания

@музыка: Dead Man's Bones – Name in Stone

@настроение: divine

@темы: Christoph Waltz, fiction, RPS

URL

вторник, 22 января 2013

23:37

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

17:39

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

воскресенье, 20 января 2013

01:46

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

четверг, 17 января 2013

23:25

Смерти нет.

«— (...) Вы хотите знать мое мнение естественника? Может быть, как-нибудь в другой раз? Нет? Немедленно? Ну как знаете.
Только это ведь трудно так, сразу.
И он прочел ей экспромтом целую лекцию, сам удивляясь, как это у него вышло.
— Воскресение. В той грубейшей форме, как это утверждается для утешения слабейших, это мне чуждо. И слова Христа о живых и мертвых я понимал всегда по-другому. Где вы разместите эти полчища, набранные по всем тысячелетиям? Для них не хватит вселенной, и Богу, добру и смыслу придется убраться из мира.
Их задавят в этой жадной животной толчее.
Но все время одна и та же необъятно тождественная жизнь наполняет вселенную и ежечасно обновляется в неисчислимых сочетаниях и превращениях. Вот вы опасаетесь, воскреснете ли вы, а вы уже воскресли, когда родились, и этого не заметили.
Будет ли вам больно, ощущает ли ткань свой распад? То есть, другими словами, что будет с вашим сознанием? Но что такое сознание? Рассмотрим. Сознательно желать уснуть — верная бессонница, сознательная попытка вчувствоваться в работу собственного пищеварения — верное расстройство его иннервации. Сознание яд, средство самоотравления для субъекта, применяющего его на самом себе. Сознание — свет, бьющий наружу, сознание освещает перед нами дорогу, чтоб не споткнуться. Сознание это зажженные фары впереди идущего паровоза. Обратите их светом внутрь и случится катастрофа.
Итак, что будет с вашим сознанием? Вашим. Вашим. А что вы такое? В этом вся загвоздка. Разберемся. Чем вы себя помните, какую часть сознавали из своего состава? Свои почки, печень, сосуды? Нет, сколько ни припомните, вы всегда заставали себя в наружном, деятельном проявлении, в делах ваших рук, в семье, в других. А теперь повнимательнее. Человек в других людях и есть душа человека. Вот что вы есть, вот чем дышало, питалось, упивалось всю жизнь ваше сознание. Вашей душою, вашим бессмертием, вашей жизнью в других. И что же? В других вы были, в других и останетесь. И какая вам разница, что потом это будет называться памятью. Это будете вы, вошедшая в состав будущего.
Наконец, последнее. Не о чем беспокоиться. Смерти нет.
Смерть не по нашей части. А вот вы сказали талант, это другое дело, это наше, это открыто нам. А талант — в высшем широчайшем понятии есть дар жизни.
Смерти не будет, говорит Иоанн Богослов, и вы послушайте простоту его аргументации. Смерти не будет, потому что прежнее прошло. Это почти как: смерти не будет, потому что это уже видали, это старо и надоело, а теперь требуется новое, а новое есть жизнь вечная.

***

Сейчас, как никогда, ему было ясно, что искусство всегда, не переставая, занято двумя вещами. Оно неотступно размышляет о смерти и неотступно творит этим жизнь. Большое, истинное искусство, то, которое называется Откровением Иоанна, и то, которое его дописывает.

***

— Ты едва ли представляешь себе, какую чашу страданий испило в эту войну несчастное еврейское население. Ее ведут как раз в черте его вынужденной оседлости. И за изведанное, за перенесенные страдания, поборы и разорение ему еще вдобавок платят погромами, издевательствами и обвинением в том, что у этих людей недостаточно патриотизма. А откуда быть ему, когда у врага они пользуются всеми правами, а у нас подвергаются одним гонениям. Противоречива самая ненависть к ним, её основа. Раздражает как раз то, что должно было бы трогать и располагать. Их бедность и скученность, их слабость и неспособность отражать удары. Непонятно. Тут что-то роковое.

***

«Все горе в том, что я люблю тебя, а ты меня не любишь. Я стараюсь найти смысл этого осуждения, истолковать его, оправдать, роюсь, копаюсь в себе, перебираю всю нашу жизнь и всё, что я о себе знаю, и не вижу начала и не могу вспомнить, что я сделала и чем навлекла на себя это несчастье. Ты как-то превратно, недобрыми глазами смотришь на меня, ты видишь меня искаженно, как в кривом зеркале.
А я люблю тебя. Ах как я люблю тебя, если бы ты только мог себе представить! Я люблю всё особенное в тебе, всё выгодное и невыгодное, все обыкновенные твои стороны, дорогие в их необыкновенном соединении, облагороженное внутренним содержанием лицо, которое без этого, может быть, казалось бы некрасивым, талант и ум, как бы занявшие место начисто отсутствующей воли. Мне все это дорого, и я не знаю человека лучше тебя.
Но слушай, знаешь, что я скажу тебе? Если бы даже ты не был так дорог мне, если бы ты не нравился мне до такой степени, все равно прискорбная истина моего холода не открылась бы мне, все равно я думала бы, что люблю тебя. Из одного страха перед тем, какое унизительное, уничтожающее наказание нелюбовь, я бессознательно остереглась бы «понять, что не люблю тебя. Ни я ни ты никогда этого бы не узнали. Мое собственное сердце скрыло бы это от меня, потому что нелюбовь почти как убийство, и я никому не в силах была бы нанести этого удара. (...) Не могу больше. Сердце надрывается от слез. Ну прощай. Дай перекрещу тебя на всю нескончаемую разлуку, испытания, неизвестность, на весь твой долгий, долгий, темный путь. Ни в чем не виню, ни одного упрека, сложи жизнь свою так, как тебе хочется, только бы тебе было хорошо.
(...)
Прощай, надо кончать. Пришли за письмом и пора укладываться. О Юра, Юра, милый, дорогой мой, муж мой, отец детей моих, да что же это такое? Ведь мы больше никогда, никогда не увидимся. Вот я написала эти слова, уясняешь»«ли ты себе их значение? Понимаешь ли ты, понимаешь ли ты? Торопят, и это точно знак, что пришли за мной, чтобы вести на казнь. Юра!
Юра!»»

Борис Пастернак. "Доктор Живаго".

запись создана: 14.01.2013 в 11:33

@музыка: Patrick Wolf - Oblivion

@настроение: Смерти нет.

@темы: delicatessen, bookworm

URL

00:32

Анатомия страха.

Все сидели и вычисляли логорифмы; а я вспоминал кусочки суда из моих снов - показания свидетелей, мое отчаяние и уверенность в исходе. Тогда я понял, что претензии маркиза Куинсберри, и то как они всколыхнули общество и оставили неизгладимые изменения во многих жизнях - все это нуждается в поэтическом отображении.
Спасибо Бози, ведь я вновь пишу стихи...

The Exposure of Fear

I fear no black holes, neither war,
No famine, treachery or flop
And I don't faint at sight of gore
Shed like burgundy at this blood crop

So that you, who slander me
I entreat and pray - beware!
You vainly wait for plea
To speak the hidden name I never dare

You fear - Venus stroke your hair -
Olympian grapes will burn you with the sips
But what blessing makes you outrageous -
That Hyacinthus kissed my gory lips

So soon you'll throw me into prison to Cerberus
I'll change them into hounds of love with power of my spleen,
I'll contemplate you turning cities into shambles
Surely with my carnation evergreen

I fear no rot, neither fallen skies,
No carnage, martyrdom or daze
And I won't bow as my beloved gaze
Thus in my downfall I also rise

От твоего Оскара.

@музыка: Patrick Wolf - Damaris

@настроение: poetic

@темы: стихоплетение, My Bosie, Oscar Wilde

URL

понедельник, 14 января 2013

21:54

Посылки.

This is unbelievable!
Пришли посылки от Софьи и Бози.
Софья! Твои "Благоволительницы" Лителла и "Эстетика фильма" - покорили меня еще в нераспакованном виде. Во-первых, они пришли срочной бандеролью, во-вторых, они были запакованы канатиком и весили как приданное герцогини Девонширской. Я была очень счастлива в момент получения и распаковки, а уж когда прочла описание, тут же обрадовалась тому, что про СС и еврейский вопрос. Когда позавчера ты говорила, что это исторический роман, я испугалась, что это будет про странствия Магеллана или покорения Индии. А тут - такая интересная и близкая мне тематика, тем более, как оказалось, книга очень известна, так что спасибо еще раз за просвещение и такую блестящую вещь. А "Эстетика фильма" - опять же, я обличающая Догму 95, я, борец за красоту и ставящая визуальную картинку чуть ли не на первое место - для меня этот альманах просто находка.

Бози! I can't simply find words.
Just - love you.
И книга - и ноутпэд - и письмо - и стихи -
Я не хочу писать об этом здесь, это слишком мои вещи.
There are such wide abysses now of space and land between us. But we love each other.
You are killing and perfect. Perfect in every way.

запись создана: 14.01.2013 в 17:12

@музыка: Clint Mansell – Requiem for a dream

@настроение: 451 градус по Фаренгейту

@темы: Memory of a free festival, My Bosie, My Private Mulholland Drive, - Такое чувство, что вы трахаете меня., bookworm, Oscar Wilde

URL

18:37

Закройте глаза и пройдите мимо.

Мне неожиданно захотелось сказать.
Как хорошо, что я завела блог.
Потому что - чуваки, вы крутые.

Боже, как же я сентиментальна.
~~В отца.~~

@музыка: Тэм Гринхилл – Смерти нет.

@настроение: умиротворённое

@темы: All I can do is be me, whoever that is, Memory of a free festival

URL

18:31

Нескончаемая история.

И моя вечная рубрика: отец и я. Из анналов наших с ним распрей.

В ресторан захотят двое мужчин славянской внешности, один заказывает другому вино и бараньи рёбрышки. Другой немного смущается и просит первого, чтобы тот выбрал все на свой вкус.

- Ты не думаешь что они...? Или в моей жизни было слишком много Висконти и Альмодовра?
- Перестань, нет конечно.
- Почему?
- Потому что тогда один из них носил бы яркую рубашку с поднятыми воротником, жеманничал там.
- Ты что смеешься?
- Тот кто исполяет роль девушки в нетрадиционной паре ведет себя так.
- Ты что считаешь, что полоивна геев женоподобны?
- Давай не будем об этом.
- А лесбиянки тогда грубые и в джинсе?
- Я кажется сказал своё мнение. И это не та тема, что должны обсуждать отец с дочерью.
- Что за ханжество?!
- Ты меня не слышала?
- Но! я не понимаю!
- Ты можешь прекратить?
- ...

Я думаю, мне нужен человек. который будет выписывать мне пощёчину всякий раз, когда мой язык будет бежать впереди голоса разума.

@музыка: Patrick Wolf – Damaris

@настроение: facepalm.

@темы: limelight, Семейный портрет в интерьере, gingerbread man, All I can do is be me, whoever that is

URL

18:08

Об Австрии.

Так как я вернулась домой в субботу ночью, потому пишу пост о поездке.
Я не могу писать стройно и последовательно, поэтому вновь разрозненные кусочки, что мне так запомнились.
В 12:00, в этом году, я впервые не ощутила ничего, что говорит о моем стабильном состоянии в_ожидании_перемен. Под знаком перемен прошли все эти 2 недели. Я познакомилась пианистом Стефаном. По образованию он инженер, что не мешает ему виртуозно играть Шопена и Бетховена. В свободное время он летает на дельтаплане. На внешность он напомнил мне Гарри Галлера, такой высокий и узкий, с доверительно-просящим взглядом и длинными, со светящими на кончиках от таланта пальцами. В нём было что-то неимоверно инфантильное и умиляющее, точно он еще не вырос и потому и остался таким туманным и замкнутым с брызжущей, наивной жаждой разговора. А на указательном пальце он носит перстень с топазом.

Лыжня была замечательной. Меня каждый раз удивляет, что как бы не изменилась я, мои знакомцы, привычки и состав коктейлей, но Альпы все равно стоят. И это такая приятная точка возврата, когда сводит зубы от несправедливости и горечи, и можно опереться о склон горы, лечь - взглядом в небо - глубоко и сладко дышать горами и снегом - упасть в тяжёлый, привязчивый свежевыпавший снег или на обледенелый, скалящий свои осколочные зубы склон - сразу же приходит осознание, что это вечное и несокрушимое так и будет стоять, не выплывет из под моей спины.

Также я ездила в Цюрих, такая лёгкая и неожиданная однодневная поездка, полная кратких, саднящих сердце разговоров. Помню. я искала кладбище, где похоронен Джеймс Джойс. Кладбище расположено на конечной трамвайной остановке, недалеко от зоопарка. Когда я проходила мимо Кирхи Флунтерн, заметила метущего листья мужчину - подтянутого, с плавными движениями рук и коротко подстриженными тёмными усами. С ним разговаривал другой мужчина, активно жестикулировавший и переминавшийся с ноги на ногу. Когда я спросила последнего, где находится кладбище, он указал мне на дворника и произнес.
- Это наш пастор. Спросите у него, он точно знает, где находится кладбище, скольких он там похоронил!
Почему-то меня пробило на нервический смешок. Есть у нас традиция, каждый Новый год мы ходим... на кладбище.
Когда же я наконец добралась до кладбища и поверила Джойсу свои чаяния, запальчиво говорила о своей любви к нему, и отмахивалась от его усмешек и лаконичных, ранящих слов, распрощалась и пошла в направление к трамваю, то увидела потрясшую меня картину - на кладбище было не души, на таком приятном, пахнущем елями и соснами месте, в тени, покое и умиротворении, по брусчатой дорожке катилась девочка лет пяти на самокате, а следом шла ее мать. Девочка явно только что посетила зоопарк, до того воодушевленной и экзальтированной она выглядела, на ней была ярко розовая курточка, а ее бледная кожа и волосы казалось светились в этой болотистой, пропахшей дождём зелени. Она смеялась и кричала что-то матери посереди кладбище. После они свернули с дороги и вышла через калитку к трамвайной остановке. Но мне еще пару минут казалось, что след от ее пёстрой курточки замер в кладбищенском, знавшим слёзы и смерти, воздухе и светился лиловым как закатное солнце, а смех до сих пор отдавался в дуплах деревьев и горле на подобие самых ярких и беспощадных лучей.
Почему мир так жесток, и красив одновременно?

А еще - там, в нашем отеле, была девушка Ангелика.
Помощница шеф-повара, с юнкерской выправкой, волнистыми, тёмными волосами, как осенние дубовые листья. Она то и дело бросала внимательные, улыбающиеся взгляды, подбегала ко мне и подавала руку, когда я падала на злополучное колено в конце улицы. В последний день я сидела с книгой у камина, и то единственное, что меня отвлекло был тягучий, удовый запах, расползающийся в воздухе как сверкающее нефтяное пятно. Я подняла голову; Ангелика стояла боком ко мне и наливала себе воды из крана.
На следующий день я уехала, а она подбежала на крыльцо в своей неизменной, чёрной, как одеяние ассасинов униформе, на австрийский манер поцеловала меня три раза в щёки и убежала.
Хозяин отеля называл её Ангел.

А когда я приехала домой, и Офелия вытащила меня в кофейню, я стояла на улице и ждала ее.
А вокруг - грязный, обливающийся грязью и слезами зернистый снег, рычащие моторы машин, закутанные и ослепленные прохожие с детьми, у которых вместо глазных яблок - пустые, зияющие чёрной кровью, сквозняками и угрозами глазницы, и сквозняк - наложивший на их маленькие, неукротимые рты печать молчания.
И я заплакала.
Потому что я не хочу жить в мире, где нет мечта нежности.
Здесь.

Но если я здесь, и я не боюсь, то все - более или менее - хорошо.
Beacuse you all put me in the magic position.

@музыка: Patrick Wolf – The Magic Position

@настроение: You all put me in the magic position.

@темы: Wuthering Heights, Christmas time, limelight, All I can do is be me, whoever that is, hipster-style

URL

среда, 09 января 2013

20:58

Pray.

If I shouldn't be alive
When the Robins come,
Give the one in Red Cravat,
A Memorial crumb.

If I couldn't thank you,
Being fast asleep,
You will know I'm trying
Why my Granite lip!

***

A Toad, can die of Light -
Death is the Common Right
Of Toads and Men -
Of Earl and Midge
The privilege -
Why swagger, then?
The Gnat's supremacy is large as Thine -

Life - is a different Thing -
So measure Wine -
Naked of Flask - Naked of Cask -
Bare Rhine -
Which Ruby's mine?

The best from Emily Dickinson.

@музыка: Фортепиано (рандом)

@настроение: reading.

@темы: delicatessen, bookworm

URL

Последние 1 …20 …40 41 42 43 44 …59


Запомнить